Россия
ВАК 08.00.05 Экономика и управление народным хозяйством
УДК 33 Экономика. Экономические науки
В статье предлагается новый методологический подход осмысления коррупционных угроз экономической безопасности в национально-государственном масштабе, основанный на формировании модели системы стратегического анализа, управления и предотвращения рисков в сфере социально-экономического развития государства. Недооценка диагностики и мониторинга распознавания коррупционных угроз обеспечения национальной экономической безопасности в условиях экономического кризиса может негативно отразиться на уровне жизнеобеспечения граждан.
антикоррупционный и комплексный мониторинг экономической безопасности, макроэкономическое развитие, экономический рост, последствия сделки по продаже Аляски
В современных геополитических условиях, когда все общественные процессы очень эффективно развиваются, государствам необходимо четко понимать свои национальные интересы, учитывать их тренды в развитии мировой экономики. Из-за бурного развития информационно-сетевой эпохи старая индустриально-рыночная парадигма должна смениться новой — информационно-сетевой концепцией программируемого развития человеческого общества в целом. Старая экономическая теория «экономикс», описывавшая законы индустриально-рыночной эпохи, должна смениться новой — теорией «энейроэкономикс», или метадисциплиной «электронная нейросетевая экономика», которая адекватно описывает и объясняет современные реалии эпохи сетевой информации [1].
В условиях корпоративных противоречий и конфликтов, биологических суррогатов и гибридных войн осуществляется масштабная борьба за доминирование глобальных институтов и стандартов, порождающих новый тип глобальных угроз. Такая неустойчивая форма общемирового порядка, основанная на императивах непредсказуемости и неопределенности будущего, заставляет кардинально совершенствовать национальную систему управления рисками и государственного стратегического планирования.
Основоположник разработки теории экономической безопасности в России В.К. Сенчагов сформулировал основные подходы к диагностике и мониторингу экономической безопасности. По его мнению, «мониторинг факторов, определяющих угрозы экономической безопасности России… основа всей дальнейшей работы по формированию мер по предотвращению и преодолению этих угроз. Он должен стать постоянным элементом анализа кратко- и среднесрочного прогнозирования и разработки долгосрочной государственной стратегии социально-экономического развития страны» [2].
Несмотря на то что в последнее время сформировалась всеобъемлющая государственная система для комплексного управления экономической безопасностью, созданная на основе реализации Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года [3] (далее — Стратегия), с многоуровневой структурой, институтами подчиненности и стратегического планирования, адекватно реагировать на лавинообразные вызовы глобальной действительности становится все сложнее, а невосполняемые ресурсы, выделяемые на локализацию основных угроз, тратятся нерационально.
В соответствии со статьей 29 Стратегии оценка и мониторинг состояния экономической безопасности будут осуществляться при помощи данных официального статистического наблюдения и иной информации, которую будут предоставлять органы государственной власти всех уровней, Центральный банк РФ, а также другие организации, имеющие необходимую компетенцию, с дальнейшей экспертной оценкой угроз экономической безопасности.
В этой связи актуален концептуальный подход В.К. Сенчагова: «Сегодня актуально не только иметь представление о современных тенденциях развития мировой экономики, научиться количественно оценивать их влияние, но и выработать инструменты, позволяющие контролировать влияние рисков на национальные экономики» [4].
По мнению В.Я. Цветкова, глобальная инфраструктура для информационного общества способна эффективно распутывать сложнейшие интеллектуальные узлы, которые позволяют реализовывать распределенное управление. «…Интеллектуальные ресурсы Интернет вещей позволяют накапливать управленческий опыт и применять его в новых ситуациях» [5], а инновационная архитектура аналитической мысли заставляет по-иному посмотреть на имеющийся инструментарий оценки современного института обеспечения национальной экономической безопасности.
Примером решения глобальных угроз можно привести поправки в действующую Конституцию Российской Федерации, которая была принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года (Российская газета. 1993. 25 декабря):
1) в статье 67:
а) часть 1 изложить в следующей редакции:
«1. Территория Российской Федерации включает в себя территории ее субъектов, внутренние воды и территориальное море, воздушное пространство над ними. На территории Российской Федерации в соответствии с федеральным законом могут быть созданы федеральные территории. Организация публичной власти на федеральных территориях устанавливается указанным федеральным законом»;
б) дополнить частью 21 следующего содержания:
«21. Российская Федерация обеспечивает защиту своего суверенитета и территориальной целостности. Действия (за исключением делимитации, демаркации, редемаркации государственной границы Российской Федерации с сопредельными государствами), направленные на отчуждение части территории Российской Федерации, а также призывы к таким действиям не допускаются».
С большой долей уверенности можно объяснять значимость такого документа с оговоркой на исторические примеры потерь и ошибок. Достаточно вспомнить «всеобщее осуждение» продажи российским государством Аляски.
Россия продала Аляску США в 1867 году. Америка заплатила за нее 7,2 млн долларов. Из-за конвертации в фунты, а в дальнейшем и в золото потерялось еще 1,5 млн. Даже по старым ценам это вовсе не большая сумма, для примера цен того времени можно показать, что единственное трехэтажное здание, находившееся в центре Нью-Йорка, — здание нью-йоркского окружного суда, которое построила «шайка Твида», стоило казначейству штата Нью-Йорк даже дороже, чем вся Аляска — правительству США.
По оценке академика В.А. Обручева, только добыча золота на Аляске к 1915 году принесла американцам около 200 млн долларов [6]. Кроме золота, необходимо учитывать уникальное геополитическое расположение Аляски и ее ресурсов: нефти, серебра, меди, олова, каменного угля, леса, пушнины, мамонтовой кости, рыбы. Общий размер данной сухопутной территории — около 1 519 000 км², (за 1 км2 — 4 доллара 73 цента, а значит — по 1,9 цента за акр). Аляска была продана с людьми. На момент продажи там проживали 2,5 тысяч русских и 60 тысяч эскимосов и индейцев.
О том, что Аляска была продана скрытно от общественности и в условиях секретности, российские граждане узнали только через два месяца.
Мнение действующего губернатора Аляски, А.А. Баранова, игнорировалось по причине необоснованных обвинений со стороны высокопоставленных покровителей Русско-Американской компании (РАК), действующей в интересах США.
А.А. Баранов умер на корабле «Кутузов» по дороге в Петербург, близ острова Ява 16 апреля 1819 года. Документы и отчеты, которые вез с собой А.А. Баранов, как и его завещание, исчезли. Смерть Баранова (а также его жены и детей) произошла при загадочных обстоятельствах. Ранее также были зафиксированы попытки хищения этих документов, раскрывающих преступные намерения оппонентов.
Роль «антигероя» в продаже Аляски сыграл Эдуард Стекль. С 1850 года он был поверенным российского посольства в Вашингтоне, в 1854 году занял должность посла. Женат он был на американке и, кроме того, входил в круги высшего американского общества. Сделку он активно лоббировал с помощью обширных связей, преследуя свои личные интересы (он смог использовать две секретные организации). Чтобы убедить сенат США приобрести Аляску, Стекль потратил 144 тыс. долларов на взятки. В итоге он остался недоволен своим вознаграждением, составившим 25 тыс. долларов, плюс ежегодной пенсией в размере 6 тыс. рублей.
Вырученные от продажи Аляски средства были истрачены главным образом на приобретение за границей принадлежностей для российского железнодорожного транспорта [8, с. 331—336].
Последствия сделки по продаже Аляски очевидны и должны стать уроком для будущих поколений российского государства. В первую очередь они касаются рисков развития коррупционной составляющей национальной экономики. Со временем коррупционные риски не уменьшаются, а становятся только все более масштабными. Так, поскольку в постсоветской России отсутствовала эффективная защита прав собственников, либерализация экономической деятельности основательно деформировала ее социальные функции, что привело к криминализации основных сфер экономики, расширению коррупции, организованной преступности и иных экономических правонарушений. На фоне роста теневой экономики стали развиваться процессы картелизации деятельности хозяйствующих субъектов. Разрастаясь, коррупция перманентно провоцирует усиление социальной напряженности и нестабильности в обществе, подрывает основу рыночной экономики, становится основной угрозой национальной экономической безопасности. В целях распознавания угроз экономической безопасности сложились реальные предпосылки для создания концепции комплексного антикоррупционного мониторинга, который должен включать:
— прогнозирование внешних и внутренних рисков;
— анализ и ранжирование внешних и внутренних рисков;
— определение внутренних рисков по степени их опасности;
— анализ уязвимости национальной экономики к появлению новых видов вызовов и угроз;
— оценку защищенности экономики при недостаточности имеющихся ресурсов.
Система анализа и реагирования должна включать постоянно действующий орган — центр методической и исследовательской работы для сбора, анализа, обобщения, а также подготовки отчетов об изменениях в мировой экономике, которые влияют на экономику России в контексте коррупционных рисков и угроз.
В сфере антикоррупционного и комплексного мониторинга экономической безопасности необходимо:
— создать методологию определения пороговых значений различных индикаторов экономической безопасности;
— разработать информационно-аналитическую систему, позволяющую осуществлять мониторинг рисков и угроз, используя современное программно-технологическое обеспечение (с использованием блокчейн-технологий), для всех сфер государственного управления, а также отраслевых направлений экономики;
— сформировать перечень статистических показателей, отражающих понятие «экономическая безопасность Российской Федерации» (с участием Росстата);
— создать механизмы персональной ответственности соответствующих субъектов за выполнение функциональных мероприятий по обеспечению экономической безопасности государства.
Недооценка распознавания коррупционных и иных угроз обеспечения национальной экономической безопасности в условиях экономического кризиса может негативно отразиться на уровне жизнеобеспечения граждан.
1. Дятлов С.А. Энейро-сетевая гиперконкурентная экономика. СПб: Изд-во СПбГЭУ, 2017.
2. Экономическая безопасность России. Общий курс / под ред. В.К. Сенчагова. 3-е изд., перераб. и доп. М.: БИНОМ, Лаборатория знаний, 2009. 815 с.
3. О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года: указ Президента РФ от 13 мая 2017 г. № 208 // Собрание законодательства РФ. 2017. № 20, ст. 2902.
4. Сенчагов В.К., Соловьев А.И. Глобальные риски и экономическая безопасность России: проблемы управления // Современные технологии управления. ISSN 2226-9339. № 10 (58). Номер статьи: 5804. Дата публикации: 08.10.2015. Режим доступа: https://sovman.ru/article/5804/ (дата обращения: 17.05.2020).
5. Цветков В.Я. Интернет вещей как глобальная инфраструктура для информационного общества // Современные технологии управления. ISSN 2226-9339. № 6 (78). Номер статьи: 7803. Дата публикации: 30.06.2017. Режим доступа: https://sovman.ru/article/7803/ (дата обращения: 17.05.2020).
6. Обручев В.А. XXIV. Некоторые итоги моих путешествий и исследований // Мои путешествия по Сибири. М.; Л.: Изд-во и 2-я тип. Изд-ва Акад. наук СССР, 1948. 275 с.
7. Русско-американские отношения и продажа Аляски. 1834-1867. М.: Наука, 1990.
